Почвы земляных археологических памятников лесостепной зоны и реконструкция по ним изменений природной среды и почвообразования^*

Развитие фундаментальных и прикладных знаний о почвах тесным образом связано с изучением их генезиса, скорости формирования, эволюции. Ряд исследований по данной проблематике достаточно хорошо известен (Золотун, 1974; Соколов, Таргульян, 1976; Александровский, 1983; Геннадиев, 1990; Иванов, 1992 и др.). Вместе с тем, опубликованные результаты раскрывают лишь часть всего многообразия аспектов эволюционно-генетического почвоведения. Изучение изменений во времени почв и почвенного покрова является также актуальной междисциплинарной задачей, так как сведения об эволюции почв имеют непреходящее значение для раскрытия одной из главных проблем естествознания - проблемы взаимодействия общества и природы. Кроме того, древние насыпи (валы, например) зачастую не имеют датирующих исторических артефактов. Поэтому продолжение исследований в указанном направлении представляется весьма целесообразным.

В настоящей работе освещены итоги полевых исследований земляных археологических памятников и сопряжённых с ними почв (новообразованных, погребённых и фоновых) на территории юга Центральной лесостепи Восточно-европейской равнины (Харьковская область). Исследования проводились летом 2001 года путём маршрутных обследований археологических памятников, заложения, описания и анализа почвенных разрезов в различных местах на их поверхности, а также на слабо изменённых антропогенными воздействиями участках поблизости от памятников. Был использован почвенно-археоло-гический метод - один из основных в группе методов изучения хронорядов почв. Датирование памятников с помощью метода культурно-хронологических аналогий осуществлялось В.В. Колодой.

Городище скифской эпохи (VI-IV вв. до н.э.) изучено у пос. Червоносово Нововодолажского района Харьковской области. С момента открытия (начало 70-х гг. ХХ в.), памятник не раз осматривался археологами, однако стационарных раскопок здесь до настоящего времени не проводилось. Поэтому любая информация о нём представляет научный интерес.

Территория городища находится на пологом водораздельном склоне восточной экспозиции вблизи контакта с долиной реки Ольховатка. Здесь были изучены почвы, формирующиеся на оборонительном земляном валу и условно фоновая почва в разрезе, заложенном поблизости от бровки крутого балочного склона на южной периферии городища. Земляной вал задернован густой травянистой растительностью со 100 %-ным проективным покрытием. Растительность представлена злаковым разнотравьем, состоящим из овсяницы, мятлика, ежи сборной, пырея, подмаренника, люцерны, клевера, шалфея и ряда других трав. Участок подвергается сенокошению. Следов других видов антропогенной деятельности непосредственно на валу не обнаружено. Высота насыпи в месте исследования - около 2 м. Общая длительность почвообразования - 2400-2600 лет. Рассмотрим морфогенетические свойства почвы, сформированной на ровной поверхности вершины вала:

Ниже залегает слабо изменённый современным почвообразованием, неоднородный по цвету (буровато-палевый и серовато-палевый) суглинок, перерытый кротовинами (условно горизонт С_Са новообразованной почвы).

Вскипание почвенного профиля наблюдается на двух уровнях: в слое 5-16 см (слабой интенсивности и без визуально выраженных карбонатов) и глубже 36 см с максимумом вскипания в слое 36-51 см (представлены разнообразные формы выделений карбонатов).

Почва вала идентифицирована как чернозём деградированный маломощный.

Согласно нашему предположению, почва, сформированная на поверхности вала, прошла три фазы развития, а именно: фазу чернозёмообразования, фазу развития под сомкнутым широколиственным лесом и, наконец, современный этап почвообразования под злаково-разнотравной растительностью. Первые две фазы развития почвы находятся в тесной связи с природной эволюцией ландшафта, тогда как последняя стадия обусловлена антропогенным воздействием - сведением леса и вторичным распространением на поверхности вала травянистой растительности. Длительность первой стадии почвообразования приблизительно можно оценить в 1000 лет (с VI(IV) вв. до н.э. до IV(VI) вв. н.э.). Начало почвообразования мы связываем с прекращением функционирования Червоносовского городища. Далее, на протяжении указанного хроноинтервала был образован маломощный профиль чернозёма, карбонатный с поверхности (карбонатность была обусловлена биогенной подтяжкой углекислого кальция корневыми системами трав, но, главным образом, унаследована от субстрата, т.к. почва формировалась в матрице переотложенных карбонатных слоёв чернозёма, из которого был насыпан вал). Верхняя часть новообразованного чернозёма состояла из горизонта А1 мощностью до 20 см и горизонта А1В мощностью до 10 см. По сведениям ряда авторов (Александровский, 1994; Динесман 1969; Серебрянная, 1976), особенно интенсивное наступление леса на степь на юге Среднерусской возвышенности отмечалось с первых веков новой эры вплоть до XVII столетия, когда леса начали активно истребляться человеком (хотя данный процесс начался гораздо раньше). В ходе естественного природного процесса ареалы лесов разрастались, выходя из речных долин и балочных систем на водоразделы, где ранее существовали степные ландшафты с чернозёмными почвами. Подобным образом широколиственный лес заселил поверхность заброшенного скифского городища. В результате деградации под лесом, гумусовый профиль чернозёма оказался несколько растянутым вследствие иллювиирования гумуса. Ранее представлявший собой единое целое, гумусовый горизонт обособился на два подгоризонта: осветлённый, более лёгкий по механическому составу А1^I и тёмноцветный А1^II (Аh); в профиле наметилась тенденция текстурной дифференциации (в связи с проявлением лессиважа); карбонаты оказались выщелоченными на глубину 36 см; на щелочном карбонатном барьере (в матрице горизонта В1_Са) происходило осаждение водно-растворимых форм железа и цвет почвенного пространства, насыщенного иллювиированными карбонатами, приобрёл ярко бурый оттенок; мощность почвенного профиля возросла до 1 метра. Антропогенно модифицированный травянистый биоценоз (третья стадия развития почвенного профиля на валу), вероятно, существует с конца XVIII - первой половины XIX вв. Следы этой (последней) стадии почвообразования запечатлелись в усилении зоогенной переработки профиля, образовании свежих кротовин, с которыми из глубоколежащих почвенных слоёв в вышележащие были привнесены карбонаты (в слое исходного выщелачивания образовалась зона мозаичного вскипания), а также в формировании фитогенных аккумуляций карбонатов на уровне горизонта А1^I_Са.

Фоновая почва на слабоизменённом деятельностью древнего человека периферийном участке поселения рядом с балочным склоном (в настоящее время луговой биоценоз) идентифицирована как чернозём выщелоченный маломощный. Суммарная мощность горизонтов А1 и А1В чернозёма не превышает 37 см. В профиле этой почвы также отчётливо запечатлелись признаки деградации исходно степного чернозёма в результате надвигания леса на степь. Отсутствие слоя вскипания в верхней части профиля за счёт биогенной подтяжки карбонатов можно объяснить более значительным интегральным эффектом выщелачивания (исследовалась полноголоценовая почва). При вторичном задернении скифского городища луговым разнотравьем (после сведения леса в новое время) карбонаты уже залегали на значительной глубине - вне досягаемости корневых систем трав для обеспечения биогенной подтяжки в верхние почвенные слои.

Проведённое исследование свидетельствует о сложном, полигенетичном характере почвообразования, проявившемся на территории лесостепи в позднем голоцене. Эволюционная трансформация исследованных почв была обусловлена как природными, так и антропогенными факторами.

Ключевой участок “Салтовский” расположен в пределах крутобережной части долины Северского Донца (Печенежское водохранилище) в селе Верхний Салтов Волчанского района. Данный памятник неоднократно привлекал внимание археологов, однако почвоведческие исследования тут не проводились. В 2001 г. здесь были изучены почвы под внешним оборонительным валом северной линии укреплений городища салтовской культуры (середина VIII- середина X вв. н.э.), а также фоновые почвы на периферии городища. Городище расположено у самого края крутого (15-20о) склона к долине Северского Донца. Поверхность городища заросла кустарником и редкостойным кленово-дубовым лесом. На западном и юго-западном участках городища присутствуют искусственные посадки леса возраста 30-35 лет. Крутой склон долины реки покрыт естественным осиново-дубовым лесом. Крутизна поверхности в местах описания почв - 4-5о, экспозиция восточная. Насыпь вала имеет мощность 0,5-0,7 метра. Её первоначальная мощность до уровня погребённой почвы составляла не менее 1 метра. Материал насыпи создан из горизонтов верхней - средней частей профиля чернозёма, извлечённых в местах создания рва. Во вмещающем легкосуглинистом заполнении насыпи (особенно в её нижней части) в заметных количествах встречаются обломки песчаника размерами от щебня до глыбы. Палеопочва, погребённая под средневековым валом, относится к чернозёму оподзоленному. В её профиле выражен слой элювиирования в виде горизонта А1В с фрагментарным налётом пылеватого кварца на гранях структурных отдельностей, а также слой иллювиирования в виде горизонта Вt комковато-ореховатой структуры и с бледными глянцевыми кутанами на гранях агрегатов. Свойства палеопочвы свидетельствуют о том, что в период создания городища, нагорная часть долины Северского Донца была покрыта широколиственным лесом. В предшествующую, более аридную стадию почвообразования (эпоха бронзового - начало раннего железного веков) здесь, очевидно, формировались ландшафты степного облика. Естественное заселение лесом поверхности происходило вверх по склону долины реки, а также из балочных систем, прорезающих основной склон долины. Этот процесс происходил на протяжении первого тысячелетия н.э. К моменту сооружения городища исследуемая территория представляла собой лесистую местность. Однако леса не имели сплошного распространения, а, по-видимому, характеризовались островной локализацией. Лесные участки перемежались с полянами, покрытыми лугово-разнотравной растительностью. Поэтому хозяйственная деятельность населения салтовской культурно-исторической общности, происходила в типичной лесостепной обстановке, позволяющей широко использовать угодья как лесного, лак и лугово-степного генезиса.

Изученный в 45 метрах от места описания погребённого чернозёма, профиль фоновой почвы характеризуется несколько большей мощностью гумусового горизонта и гумусового профиля (с учётом уплотнения палеочернозёма соответственно на 7 и 10 см), а сама фоновая почва идентифицирована как чернозём выщелоченный. Развитие данного почвенного профиля на протяжении последнего тысячелетия происходило как под влиянием природных, так и антропогенных факторов. К природным причинам следует отнести более длительный интервал почвообразования в условиях влажного климата субатлантической эпохи голоцена, начавшейся примерно 2500 лет назад. Вместе с тем, антропогенные модификации растительного покрова (такие, как изреживание лесной растительности) способствовали увеличению роли трав в почвообразовательном процессе, интенсификации гумусонакопления и стиранию признаков гумидной (оподзоливание) фазы развития почв. Поэтому и в этом случае мы с полной уверенностью можем констатировать факт существенной корректировки во времени естественного почвообразовательного процесса антропогенным фактором, особенно с середины ХVII в., когда здесь основывается слободское поселение.

Ключевой участок “Древнерусский” расположен поблизости от Донецкого городища (селище «А») на правой стороне долины реки Уды. Неоднократные археологические раскопки здесь проводились, начиная с 1902 года (Шрамко и др., 1977). На платообразной поверхности мыса между крутым спуском к долине реки и склоном лога, который, вероятно, в прошлом был покрыт широколиственным лесом, в конце X-XIV вв. н.э. существовало поселение (древнерусская археологическая культура). Склон южной экспозиции в периферийной части поселения имеет крутизну 4-5о, покрыт злаково-разнотравной растительностью и в настоящее время используется как выгон и сенокос. Здесь был заложен почвенный разрез, вскрывший профиль сильносмытого выщелоченного чернозёма. Суммарная мощность горизонтов А1 и А1В почвы - 32 см. Боковая стенка разреза вышла на угол хозяйственной ямы, заполненной серым гумусированным суглинком с включениями мелких фрагментов древнерусской гончарной керамики XI - XIII вв. Свойства верхних почвенных горизонтов (резкий контакт между А1 и А1В, наличие тонких линзовидных прослоев серого суглинка в матрице верхней части горизонта А1В и ряд других признаков) указывают на то, что почва в славяно-русский период либо уже в новое время распахивалась, причём глубина старопахотного слоя нами оценена в 16-21 см (нижняя граница горизонта А1). Обращает на себя внимание обилие копролитов, состоящих как из серого гумусированного, так и, в большей степени, из слабо гумусированного светло-бурого суглинка непосредственно под старопахотным горизонтом. Эти признаки являются реликтовыми. Они отражают специфику почвообразования и биологического круговорота в условиях древнего агроценоза. Выше участка, идентифицированного как “старопахотный”, у границы ровной платообразной поверхности и склона, нами обнаружен старый напашной вал высотой до 30-40 см. Он почти горизонтально огибает поверхность данного древнего поселения (селище «А»). Напашной вал отмечает край вспашки, которая производилась на поверхности поселения в более поздние сроки.

Изучение почв на ключевом участке “Древнерусский” позволяет представить смену условий почвообразования в следующем виде. Вначале (конец первого тысячелетия новой эры) здесь был остепнённый мыс, на поверхности которого формировались полнопрофильные выщелоченные, а на границе с лесом - оподзоленные чернозёмы. С запада к мысу вплотную подступал широколиственный лес. С возникновением на поверхности мыса поселения, почвенный покров стал подвергаться самым разнообразным воздействиям, которые были спровоцированы хозяйственной деятельностью: уплотнению, механогенному нарушению, погребению, эрозии, выпасу животных. В конце периода существования поселения или уже в период современного заселения территории (начиная с середины XVII века), на ранее изменённой поселенческими процессами поверхности и в условиях хорошо прогреваемого склона южной экспозиции возникла пашня. Распашка склоновых земель сопровождалась поверхностной эрозией, что привело к ещё большему сокращению мощности почвенных профилей. Позднее, возможно в XVIII-XIX вв. этот участок пашни, потерявший своё плодородие, был обращён в залежь, а внешняя граница пахотного угодья переместилась вверх. Достаточно мощный напашной вал свидетельствует о том, что распашка вышележащих (пологих и ровных) поверхностей на месте древнего поселения производилась ещё долгое время после того, как на склоновом участке была сформирована залежь. Пашни к моменту проведения первых археологических раскопок (начало 20 столетия) уже не было, и вся поверхность поселения представляла собой биоценоз с травянистой растительностью, используемый в качестве выгона.

Выводы:

Почвы, сопряжённые с земляными археологическими памятниками, представляют собой уникальные природно-антропогенные образования. Расшифровка содержащейся в них информации позволяет успешно проводить палеогеографические и историко-географические реконструкции.

Установлено, что в позднем голоцене направленность трендов природной и антропогенно спровоцированной эволюции почвенно-растительного покрова в лесостепной зоне часто имела противоположный знак. Природные процессы способствовали усилению гумидизации ландшафтов и почв (экспансия леса на степь), тогда как человек своими воздействиями инициировал остепнение территории и очерноземливание почв.

В зонах древних антропогенных воздействий, какими являются территории поселений раннего железного века и средневековья, а также сопредельные с ними угодья, почвенный покров пережил весьма сложную историю развития, обусловленную динамикой во времени форм и способов землепользования. В матрице современных почвенных профилей сохранились признаки древней антропогенной трансформации в виде старопахотных, эродированных почвенных горизонтов и др.

Александровский А.Л. Эволюция почв Восточно-Европейской равнины в голоцене. - М.: Наука, 1983. - 150 с.


Александровский А.Л. Развитие почв Русской равнины // Палеогеографическая основа современных ландшафтов. - М.: Наука, 1994. - С. 129-134.
Геннадиев А.Н. Почвы и время: модели развития. - М.: Изд-во Московского ун-та, 1990. - 230 с.


Динесман Л.Г. Поселения и норы млекопитающих как объект палеоэкологического изучения: Автореф. дис. ... д-ра биол. наук. - М., 1969. - 32 с.
Золотун В.П. Развитие почв юга Украины за последние 40-45 веков: Автореф. дис. д-ра с.х. наук. - Киев, 1974. - 74 с.
Иванов И.В. Эволюция почв степной зоны в голоцене. - М.: Наука, 1992. - 141 с.


Серебрянная Т.А. Взаимоотношения леса и степи на Среднерусской возвышенности в голоцене (по палеоботаническим и радиоуглеродным данным) // История биогеоценозов СССР в голоцене. М.: Наука, 1976. - С. 159-166.
Соколов И.А., Таргульян В.О. Взаимодействие почвы и среды: почва-память и почва-момент // Изучение и освоение природной среды. - М., 1976. - С. 150-164.
Шрамко Б.А., Михеев В.К. и др. Справочник по археологии Украины. Харьковская область. Киев: Наук. Думка, 1977. - 155 с.

^* Работа выполнена при финансовой поддержке РФФИ (грант 01-05-97404).

П.А. Голеусов, В.В. Колода, Ф.Н. Лисецкий, Ю.Г. Чендев. Почвы земляных археологических памятников лесостепной зоны и реконструкция по ним изменений природной среды и почвообразования // Восточноевропейский археологический журнал, 1(14) январь-февраль 2002, (http://archaeology.kiev.ua/
journal/010102/goleusov_koloda_lisetsky_chehdeyev.htm)

© 2002 Восточноевропейский археологический журнал